ОГОНЕК'23

Сообщество и взаимодействие:

Первое, что хочется отметить это то, что Burning Man способствует созданию сильных связей между участниками. Поле (или пустыня) представляют собой уменьшенную копию общества. Люди из разных культур и социальных групп объединяются в этом уникальном пространстве. Нет такого обезличивающего элемента как денежное вознаграждение и как следствие происходит контакт с людьми с психотипами которых ты вряд ли будешь взаимодействовать в обычной жизни. Такой контакт помогает лучше понять себя и других, улучшить навыки общения и развить эмпатию.

Искусство как терапия:

В центре Burning Man стоит искусство. Участники создают и взаимодействуют с огромными инсталляциями, скульптурами, живописью, музыкой и другими проявлениями творчества. При этом немаловажно, что большая часть твоего «вклада» в искусство в конце ритуально сжигается. Завершается цикл твоей работы, ты эмоционально очищаешься когда видишь как горит то, во что ты вложил десятки, а то и сотни часов своей работы. Это помогает людям научиться приживать прощание и освободить свою креативность, выразить свои эмоции и даже освоить новые психологические навыки. И Burning man становится эффективным способом обработки эмоциональных травм и стресса.

Преодоление страхов и ограничений:

Burning Man может столкнуть участников с неожиданными ситуациями и испытаниями. Например, у нас во второй день монтажа ветер согнул шатры пополам и нам пришлось неожиданно строить дом. Такая ебатень, и необходимость решать поступившие проблемы, может помочь преодолеть страхи, а также побороть барьеры и ограничения, которые могли сдерживать человека в повседневной жизни. Тебе приходится решать проблемы нетипичным образом, а именно контактировать с людьми, что развивает твой интеллект и креативность.

По итогу я не знаю никого, кого огонек (Russian Burn) оставил полностью равнодушным. Ощущение будто каждый получил там свои инсайты и свой непередаваемый опыт. Для меня огонек стал сильнейшим психотерапевтическим опытом. Спокойно могу сказать, что 10 дней в поле заменили мне 300 часов (а то и больше) психотерапии. Со мной так много всего произошло за эти дни, что даже через 10 дней после возвращения в Москву мне все еще продолжают сниться события с огонька. Мой мозг все еще перерабатывает этот невероятный опыт.